Новости Республики Коми | Комиинформ

Чтобы победить врага, его необходимо сначала узнать и определить. Простая аксиома, однако в случае с антисемитизмом уже на этом первом этапе противники и борцы с нетерпимостью столкнулись с собственными препятствиями. Вячеслав Моше Кантор как президент Европейского еврейского конгресса – не только в числе этих борцов, но и в числе первых из них, поскольку именно его борьба с любыми формами антисемитизма и нетерпимости в целом являются своеобразной «визитной карточкой» его общественной работы.

В 2007 году, впервые выдвигаясь на пост президента ЕЕК, Вячеслав Кантор даже заявил борьбу с антисемитизмом в числе приоритетных своих задач, и это нашло ощутимый отклик среди представителей еврейских общин, поскольку избрание состоялось – и продолжает происходить до сих пор. В том же, что касается методов столь необходимой и давно назревшей борьбы, Моше Кантор остаётся приверженцем прежде всего нормативных и законодательных изменений, которые, по мнению Кантора, будут иметь куда более долгосрочный и реальный эффект, чем любые силовые методы и инициативы по усилению непосредственной охраны и безопасности тех объектов, что подвергаются атакам антисемитов.

Единое определение антисемитизма в этом деле занимает одну из первых строчек по степени важности, говорит Вячеслав Моше Кантор, ведь бороться с антисемитизмом, не зная и не умея определять его, может и вовсе представляться бессмысленным делом. Однако путь к его принятию, за что сам Кантор ратовал на самых разных уровнях, занял несколько лет, и процесс не завершён до сих пор.

Определить врага

Авторами единого определения антисемитизма, которое так активно продвигает Вячеслав Моше Кантор и многие другие эксперты по борьбе с нетерпимостью, является целая группа экспертов, работавших над ним под эгидой Фонда памяти Холокоста. Само определение было готово и предложено общественности более пяти лет назад, однако до его глобального принятия до сих пор ещё далеко. Первой страной, сделавшей верный шаг, стала Великобритания в 2016 году – Соединённое королевство по собственной инициативе одобрило и внедрило определение на официальном уровне, в том числе с использованием его для поправок в законодательство и оптимизацию правоохранительной и судебной деятельности. Это решение Британии Вячеслав Кантор приветствовал особенно горячо, призывая и остальные страны брать определение на вооружение.

Необходимость в пересмотре законодательных «дыр» и недоработок в правоприменительной практике в том, что касается антисемитизма, объяснялась уже тем, что сам антисемитизм в те годы начал показывать действительно пугающий рост. Подводя итоги 2015 года и делясь данными об уровне антисемитизма в мире согласно данным Центра Кантора, Вячеслав Моше Кантор отдельно отметил ту важную роль, которую определение антисемитизма может сыграть в снижении его уровня. Главным образом, подчеркнул Кантор, это определение станет наконец необходимым единым «шаблоном» для полиции и судебной системы касательно того, как определять, предотвращать и наказывать за преступления и нарушения антисемитской направленности, если они действительно являются таковыми.

Не то чтобы антисемитизм не определяли прежде. Однако, как подчёркивал Вячеслав Моше Кантор, в определении этом регулярно возникали такие разночтения, которые ставили в тупик и экспертов, и общество в целом. Особенно возмутительным сам Кантор считал то, что зачастую именно антисемиты заявляли, что считать антисемитизмом, а что нет – разумеется, поворачивая и искажая эти определения так, чтобы самим оказаться ни в чём не повинными. Можно ли представить, чтобы все преступления и степень вины в них преступники определяли сами, в то время как жертвы не имели бы на это возможности?

Как бы парадоксально это ни было, но 2015 год отметился снижением числа антисемитских преступлений – однако самим евреям и экспертам по борьбе с нетерпимостью оптимизма это не внушило. Дело в том, что антисемитизм просто приобрёл иные формы и выражался уже не только в общественных и уголовных нарушениях. Как отмечал Вячеслав Кантор, антисемитизм приобрёл институциональный характер, начал окрашивать выступления и информацию в СМИ, в политическом дискурсе и даже в речах представителей властей отдельных стран. Разумеется, признавать это антисемитизмом сами виновные не желали, и именно поэтому, отмечал Моше Кантор, единое определение антисемитизма, одобренное на официальном уровне, столь важно – только оно способно было положить конец этим разночтениям и подтасовкам, прикрывавшим притеснение и угрозы евреям.

Имея на руках решение Великобритании, в 2017 году Вячеслав Моше Кантор на своём выступлении в Европарламенте на Дне памяти жертв Холокоста призвал уже все европейские страны последовать примеру Британии и принять определение на уровне Европы. Среди положительных сторон определения Моше Кантор отметил тот факт, что в его разработке принимали участие и эксперты из еврейского сообщества, а значит вероятность того, что оно будет оправдывать кого-либо сводится к нулю.

Разумеется, определение встретило свою долю критики, и чаще всего с той стороны трибун звучали обвинения в излишней жёсткости и категоричности определения, но Вячеслав Кантор отмёл их, отметив, что боятся суровости определения некому, кроме самих антисемитов. Более того, отметил Кантор, определение антисемитизма уж точно не должно быть мягким, удобным и растяжимым – ведь именно с попытками подретушировать понятие антисемитизма эксперты, его разработавшие, и намеревались бороться.

Суд не дело

Судебная и правоохранительная практика по антисемитизму к тому времени уже была достаточно обширной, и, увы, достаточно небезгрешной, чтобы Вячеслав Моше Кантор имел право говорить о необходимости более чёткого и единого определения антисемитизма. К сожалению, не раз происходили случаи, когда откровенно антисемитские преступления и нарушения не трактовались как таковые – что, по мнению Моше Кантора, само по себе можно рассматривать как неравноправие и антисемитизм. Тот самый, институционный.

Один из подобных вопиющих случаев произошёл в 2014 году, когда суд немецкого города Вупперталь признал действия злоумышленников, забросавших горючей смесью синагогу, не актом антисемитизма и ненависти, но выражением недовольства политикой Израиля. Стоит ли говорить, что Моше Кантор обрушился с критикой на это решение. Во-первых, не без причины отмечал Кантор, сам преступный акт был совершён с явным антисемитским умыслом уже потому, что произошёл в годовщину Хрустальной ночи. Во-вторых, отметил Кантор, подобное решение суда не только преуменьшает опасность преступления – оно по сути оправдывает всех будущих антисемитов, стоит им заявить, что и они недовольны Израилем.

Увы, как не раз сам отмечал Вячеслав Моше Кантор, явление это далеко не единичное, и именно поэтому в частности сам Кантор долгое время выступал и выступает за приравнивание антисионизма к антисемитизму. В 2021 году, когда между Израилем и Палестиной в очередной раз обострились отношения, жертвами нападок, митингов и угроз стали евреи по всему миру. Аналогичная ситуация сложилась и после заявления Дональда Трампа о признании Иерусалима столицей Израиля – пресловутое «недовольство Израилем» привело к тому, что жертвами становились какие угодно евреи, даже не имеющие к Израилю никакого отношения.

Антисионизм чаще всего используют как прикрытие или оправдание для антисемитизма, отмечает Вячеслав Кантор, и он не одинок в этом мнении. Эта позиция нередко критикуется как, якобы, запрещающая любую критику Израиля и его политики, однако сам Кантор убеждён: между критикой и слепой ненавистью, когда Израилю отказывают в самом праве на существование, а все евреи несут коллективную ответственность за действия страны, гражданами которой они даже могут не являться, существует слишком большая разница, и эта разница нуждается в законодательном отражении, в том числе через единое определение антисемитизма, куда антисионизм также включён.

Юридическая и законодательная практика, касающаяся антисемитизма, нуждается в общем знаменателе, и этим знаменателем как раз и призвано выступить определение. В перспективе, принятие его желательно не только на уровне Европы, но и на уровне всего мира, отмечает Моше Кантор. В 2018 году на конференции ОБСЕ Вячеслав Моше Кантор в своём выступлении обратился к представителям разных стран именно с этим призывом, отметив, что антисемитизм в своём распространении достиг такого уровня, что представляет собой уже международную угрозу, и для борьбы с ней необходимо объединение и координация усилий на уровне всей Европы. Шагом к этому стало бы как раз принятие общего для всех определения антисемитизма, поскольку позволило бы унифицировать юридические и правоохранительные стороны этой борьбы.

Что касается уровня угрозы антисемитизма, то Вячеслав Кантор считает категорически неправильным сводить её только к евреям. Нетерпимость представляет собой угрозу для всего общества, и закрывая глаза на антисемитизм как одно из её проявлений можно таким образом нормализовать ненависть в целом. Для самих евреев отсутствие внимания к антисемитизму прежде всего является сигналом о том, что даже государственные власти не заинтересованы в защите их прав, а потому неудивительно, что опросы и исследования говорят о желании и даже намерении более трети евреев Европы эмигрировать. Привёл Моше Кантор и другую неоптимистичную цифру: по данным Бюро по демократическим институтам и правам человека, именно преступления на почве антисемитизма остаются ведущими в общем числе правонарушений, продиктованных нетерпимостью.

Шаг сделан

В 2017 году депутаты Европарламента приняли судьбоносное решение – единое определение антисемитизма было принято. Вячеслав Кантор в преддверии соответствующего заседания даже отправил парламентариям письмо от лица представителей не только ЕЕК, но всех еврейских общин, в котором подчеркнул, что считает отсутствие единого определения одним из главных препятствий в самом деле борьбы с антисемитизмом. Помимо этого, Кантор попытался развеять и нависшие над вопросом угрозы политизации всего процесса, подчренкув также, что недопустимо пытаться занизить уровень угрозы и выставить проблему антисемитизма как несуществующую в сравнении с другими видами дискриминации и притеснений в Европе.

Сам же факт принятия Кантор приветствовал не только сам по себе, но и как сигнал евреям Европы о том, что власти ЕС всё же видят проблему и намерены решить её, работая над обеспечением безопасности своих граждан – неважно, к какой нации или религии они принадлежат.

Однако несмотря на одобрение определения депутатами, на уровне всех стран Европы определение не принято до сих пор. Более того, в уже принятом определении предпринимались попытки переписать отдельные пункты, либо же само определение хоть и принималось, но не полностью. Подобные случаи Вячеслав Моше Кантор критиковал за очередные усилия подретушировать определение, сделать его гибким и подходящим, а тем самым – потенциально открыть двери для новых попыток разночтения и разных интерпретаций. Того самого, чего хотелось избежать самим фактом разработки и наличия такого определения.

Признал Кантор серьёзной проблемой и то, что даже номинально принятое определение нередко оставалось таковым – номинальным – и никак не применялось на практике. Увы, понадобился кризис мирового масштаба – пандемия коронавируса и последовавший за ним всплеск ненависти и антисемитизма в информационном пространстве – чтобы этой проблемой вновь озаботились на самом верху.

Новые усилия

В Европе рост антисемитизма, продиктованный страхами и неуверенностью людей в будущем, а также умышленными усилиями радикалов и экстремистов самых разных мастей, привёл к тому, что власти Евросоюза на самом высоком уровне в конце 2020 года вынуждены были не только вновь заявить о своей готовности бороться с антисемитизмом, но и выразить это документально, в том числе внеся актуальные исправления в те методы, которые для этого будут использоваться. В частности, уже разработанный план был дополнен отдельными пунктами о необходимости борьбы с антисемитизмом в интернете и социальных сетях – на тех площадках, которые в условиях ограничений и стали главными «рассадниками» обвинений, теорий заговора и дезинформации самого разного калибра.

Определение антисемитизма тоже получило обновление – но не в своём изложении, а в практической стороне его применения. В начале 2021 года Европейская комиссия пошла на то, чтобы опубликовать реальное практическое руководство по использованию рабочего определения антисемитизма практически во всех сферах, от органов власти до полиции, от сферы образования до бизнеса. Вячеслав Кантор горячо одобрил этот шаг и назвал его особенно актуальным и значимым в самый разгар кризиса.

Отдельно Моше Кантор подчеркнул важность публикации руководства для государственных органов, поскольку вся их работа построена на чётких ориентирах и инструкциях, и зачастую именно их отсутствие препятствует работникам госведомств в деле внедрения даже самых полезных и актуальных новшеств. Опубликованные инструкции, убеждён Кантор, достаточно конкретны и снабжены достаточной базой из примеров и фактов, чтобы не допускать разночтений и несовпадения трактовок.

Однако самую большую пользу и значимость, подчеркнул Кантор, руководство имеет, конечно, для правоохранительных органов и судебных инстанций, поскольку именно для них вопрос обнаружения, определения, пресечения и наказания антисемитских преступлений стоит особенно остро. И особенно значимо то, что руководство это не ограничилось теорией и разъяснением определения: как отметил Вячеслав Кантор, оно содержит в себе реальные факты и примеры антисемитских инцидентов самого разного калибра со всей Европы и является по сути отражением того печального опыта, что накопили еврейские общины за последние годы, сталкиваясь с нетерпимостью и проявлениями ненависти.

Необходимость принятия определения всеми европейскими странами была подтверждена и в другом очень важном документе – первой общеевропейской стратегии по борьбе с антисемитизмом, опубликованной в октябре 2021 года. Жизненно важный и исторический документ, как выразился Вячеслав Кантор, стал самым реальным подтверждением того, что в деле борьбы с антисемитизмом европейские власти готовы наконец перейти от слов к делу.

Реклама

28.03.2022