26 марта в Замоскворецком суде Москвы продолжилось рассмотрение дела бывшего главы Коми Вячеслава Гайзера и группы региональных чиновников, организовавших, по версии следствия, преступное сообщество.
Подсудимые обвиняются по множеству эпизодов, связанных с коррупцией и выводом средств, но два главных из них связаны с деятельностью ОАО "Птицефабрика Зеленецкая" и ОАО "Фонд поддержки инвестиционных проектов Республики Коми".
Трансляцию из зала суда провели журналисты regnum.
На предыдущем заседании, напомним, завершился допрос одного из ключевых свидетелей — экс-зампреда правительства Коми, бывшего "казначея" предполагаемой ОПС Константина Ромаданова, который пошёл на сделку со следствием. Он рассказал о том, что 80—90% "неформального бюджета" расходовались на избирательные кампании в регионе.
В качестве свидетеля сегодня допросили экс-сенатора от республики Евгения Самойлова. Как отмечает корреспондент информагенства, пришел он под конвоем, в зале суда рядом с его адвокатом сидел человек в бронежилете с автоматом, держа палец на курке.
"Зарубин — известный бизнесмен, фактически руководитель того сообщества, которое здесь есть", — ответил Самойлов на вопрос о Зарубине от прокурора.
Самойлов указал, что с Черновым он познакомился в 2007 году, когда он приехал регулировать в республику "сложную политическую ситуацию". Поскольку Чернов курировал внутриполитический блок, Самойлову было поручено работать с ним.
Чернов обещал содействовать Самойлову, однако это поначалу не удавалось. Позже Чернов пояснил Самойлову "правила игры" в регионе в отношении ведения бизнеса.
Свидетель подробно и уверенно рассказал хронологию развития собственного бизнеса в регионе — в связке с деятельностью ключевых фигур ОПС. Ему, по его словам, выдвигались довольно жесткие условия по дележу доходов от региональных активов.
"Наши 50% и более — этот момент я считаю своим вступлением в сообщество, потому что я согласился играть по этим правилам и осуществлять эти незаконные действия. Начало 2011 года", — говорит Самойлов.
Он подтвердил, что Ромаданов являлся "уполномоченным казначеем" сообщества.
В феврале 2012 года при поддержке банка "Таврический" Самойлов купил "Интауголь". Свидетель указывает, что объект был "сложным" уже на то время, рассказал о том, как проходила сделка по приобретению шахты. По его словам, Гайзер убеждал его о том, что объект рентабельный и в случае каких-либо проблему ему "будут помогать".
Он указал, что условием членства в ОПС было неукоснительное соблюдение всех правил, однако вместе с проблемами с "Интауглём" начали происходить задержки с выплатами в бюджет сообщества. Начались конфликты.
К моменту, когда Самойлова избрали в Совет Федерации, он уже начал понимать, что бизнес у него в республике продержится недолго.
"Я себя чувствовал из-за должностей в республике относительно уверенно", — указывал он. Однако ситуация с предприятиями продолжала ухудшаться.
13 апреля 2014 года состоялась встреча, где Самойлов отдал Гайзеру два заявления с открытой датой — по ситуации с шахтой, как казалось, обозначился консенсус. В августе 2014 года подошли к переоформлению шахты.
"Они ввели процедуру банкротства, хотя присылали долги шахты как мои. Я говорил, что хотел бы оставить себе лесной комплекс, но тогда нужно нашу долю выкупить, монетизировать. Если хочешь работать в этом бизнесе — ты должен нам заплатить. Торговались — сторговались на 200 млн рублей. Я должен был выкупить компанию "Бизнеслайн", на которую заводился в том числе и лесной фонд. Встал вопрос, как же налоги +26? Гайзер предложил мне налог поделить пополам", — заявил Самойлов со смешком.
Выкуп все-таки состоялся.
"Понятно, что отношения были не дружественные. Постоянно организовывались и проверки Ромадановым, всё это в материалах дела есть. Я понимал, что дальше нужно урегулировать пусть и вмененные отношения, по распискам", — продолжил свидетель.
"Было понятно, что работать не дадут, прибыли от неё никакой не будет (говорит о гостинице Авалон). Чернов и Гайзер — я общался по большому счёту с ними, ну, Кудинов, хотя он политических решений не предпринимал. Чернов эту идею продвигал с гостиницей, он выступил модератором, мы оформили двумя сделками передачу долей… Я считаю, что дал таким образом взятку на дальнейшее беспроблемное функционирование своего бизнеса в республике. Мне не надо было, чтобы у меня отрубились все отношения", — рассказал свидетель.
Самойлов, по его словам, пытался таким образом хоть как-то сгладить отношения с руководством республики.
Прокурор продолжил спрашивать про связи и знакомства с другими подсудимыми. Самойлов хорошо помнит, на каких должностях кто работал и какие функции выполнял. Ковзель — друг детства Чернова, занимался проектом СПК. С ним Самойлов познакомился с 2009 году. Хорошо понимал Самойлов и роль Марущака, который отвечал за "информационный фронт" деятельности ОПС.
"Кудинов — директор Фонда поддержки инвестпроектов Коми. Близкий человек Гайзера… у него с Черновым были не самые простые отношения, но вот взаимодействовал с Гайзером… по "Автоцентру", потому что 50% было у нас, 50% у структур Фонда"
Сам Фонд создавался "для более гибкого управлениями предприятиями", указывает он. Самойлов подчёркивает, что понимал, что Фонд, скорее всего, привлекал какие-то средства со стороны. В 2007 году Фонд уже вовсю функционировал.
Веселов — исполнительный директор СЛДК. "Знаю как человека близкого Чернова, Зарубина… У него была какая-то функция силового прикрытия, но я с таким не сталкивался, мы с ним взаимодействовали по бизнесу", — рассказывает Самойлов.
"Держание и финансирование активов в их пользу и выполнение незаконных финансовых требований. Если компания отдаёт 770 млн рублей — наверное, это хорошая роль", — пояснил Самойлов смысл своей работы в ОПС.
В 2013 году Самойлов, по его словам, выходит из ОПС, в 2014 году заходит речь об "общем покровительстве".
Адвокат Гайзера Вячеслав Леонтьев спросил Самойлова определение ОПС и к кому он обращался по поводу вступления в него. Самойлов отвечает, что это группа лиц, которая собралась для проведения противозаконных деяний. При этом по поводу вступления ответил прямо: обращался к Гайзеру и Чернову.
При этом что заставило его вступить в ОПС, Самойлов ответить затруднился: "Предполагал, что будут какие-то преимущества в будущем".
