Академический театр драмы имени Виктора Савина представил зрителям новый спектакль "Ханума" по пьесе Авксентия Цагарели, режиссер – Борис Лагода.

Спектакль прошел с аншлагом, в проходы пришлось выносить дополнительные стулья. Публика принимала спектакль на грани мюзикла с восторгом. Однако были и те, кто остался недоволен. "Комиинформ" собрал противоположные впечатления сыктывкарцев.

Среди тех, кто оценил спектакль высоко, оказалась председатель республиканской национально-культурной автономии Александра Тырышкина. По ее мнению, артистам удалось передать атмосферу старого Тифлиса и его района, где традиционно проживали армяне, - Аблабара. "Я увидела настоящую грузинскую атмосферу, где вино льется по любому поводу, где живут экспрессивные веселые люди", - поделилась она. По словам зрительницы, ей есть с чем сравнивать: спектакль по пьесе Цагарели в свое время она смотрела в театре Товстоногова. "Наши артисты не испортили спектакль. Напротив, нашли некоторые новые ходы. Например, отношения между мужчиной и женщиной показаны более откровенно, чем в прежних постановках".

А.Тырышкина оценила игру исполнителей главных ролей - Князя и Ханумы. "Мы смеялись от души, им действительно удалось нас "зацепить". Из минусов носительница грузинского языка выделила только неправильные ударения в некоторых грузинских словах. "Но вряд ли кто-то это заметил", - призналась она.

Блогер и путешественник Леонид Даньщиков признался "Комиинформу", что после просмотра "Ханумы" ему захотелось поехать в Грузию, увидеть, услышать, попробовать и прочувствовать то, что показали сегодня артисты на сцене. "Спектакль великолепный", - считает он.

Противоположное впечатление о премьере сложилось у студента Сыктывкарского Государственного университета Игоря Шоленко. Сходив на предпоказ премьеры, молодой человек опубликовал полноценную рецензию, назвав ее "Кризис комедии положений". "Комииинформ" приводит ее текст, опубликованный в студенческом интернет-издании "Вербум", без изменений.

"Самое страшное, что можно ожидать от русской трактовки пьесы грузинского драматурга – это речь персонажей с намеренным акцентом. До самого поднятия занавеса я надеялся его не услышать. Надежды, увы, так и остались надеждами.
Удивительное дело – переделать пьесу в большой анекдот про грузин, изрядно сдобрить стереотипами, сложившимися в нашей стране о народах Кавказа, поставить получившееся на сцене и назвать спектаклем. Откуда этот акцент, эта экспрессивная жестикуляция, это вконец неадекватное "вах-вах-вах"?

И ведь самое интересное в том, что в работе с пьесами других иностранных драматургов, главным образом европейских и американских, такого в театре Савина режиссёры себе не позволяли. Был ли ирландский акцент у актёров, игравших в "Королеве красоты" по Мартину Макдонаху? Не было. Пытались ли спародировать изучающих русский язык американцев в "Когда мы свободны" по пьесе Артура Миллера "Смерть коммивояжёра"? Нет, не пародировали и не пытались. Снова вопрос "почему"?

Всё это резко диссонирует с восточным колоритом, вполне верно заданным декораторами уже начиная с занавеса-виноградника. Костюмы тоже, что называется, "в духе" национально-временном. А вот к чему громадные арбузы и тыквы, неестественно лёгкие даже при натужных усилиях актёров изобразить их истинную тяжесть, осталось непонятным.

Об актёрской игре. Характеры стереотипизированы и выписаны чересчур гротескно и совершенно не соответствующе наведённому внешне национальному колориту. Вечно пьяный Вано, князь, который вот-вот да заматерится, как сапожник – совсем уж нонсенс. В особенности эффектны трагические моменты в жизни героев. Преувеличенный трагизм – дурная черта в спектакле. Юмор? Юмор. Зрелищно? Ещё как. Но не смешно совершенно: натужно, неестественно и просто неинтересно.

Пьеса Авксентия Цагарели написана в жанре комедии положений. Жанр, в отличие от психологической комедии характеров, подкупает своей простотой. Такая комедия в постановочном решении, как ошибочно кажется некоторым режиссёрам, ограничивается одним внешним физическим действом. Типичный кинематографический штамп: герой, поскальзывающийся на банановой кожуре. И на подобных штампах ведь строится большинство современных фильмов и спектаклей!

Комичность юмористического произведения, как известно, создаётся за счёт гиперболизированности и гротескности высмеиваемого. Тенденция нынче такова, что акцент в фильмах и спектаклях делается на упомянутые в эпиграфе ситуации, происходящие с героями. Притом данные ситуации, или положения, становятся в произведении целью, а не средством. А публика смеётся, публике нравится.

Пожалуй, единственный ныне живущий гений комедии положений – это Вуди Аллен. Ситуации, создаваемые им, гениальны своей парадоксальностью. Плюс они прекрасно вытекают из постоянного вкрапления комедии характеров: сам Аллен в своих фильмах играет неврастенического интеллектуала.

А до него были и Шекспир, и Фонвизин, и Гайдай, и Шоу…

В заключение отмечу, что постановка получилась как всегда пёстрая, зрелищная, со сценотехническими ухищрениями. Но это ни в коей мере не плюсы, а всего лишь особенности спектакля. А сама постановка состоит из стереотипов, "юмора для дураков" и оставляет ощущение пустоты.
"Чему смеётесь? Над собой смеётесь!"".