В столице Коми объявлен сбор средств на похороны Бориса Суранова. Сегодня стало известно, что состоятся они во вторник, сообщили "Комиинформу" близкие журналиста.
Все желающие помочь в проведении похорон могут перечислить посильную сумму через приложение "Сбербанконлайн" по номеру телефона бывшей коллеги Бориса - Елены Шелест - 89128674554. Карта привязана к "Сбербанку". В сообщении обязательно указать, на что перечисляются средства.
Напомним, известный в Коми журналист Борис Суранов умер предположительно 15 декабря. В этот день друзья нашли его в собственной квартире уже мертвым .
В последние дни Борис не выходил на связь, не реагировал на звонки. Борису Суранову было 46 лет.
Журналистское сообщество, родные, близкие, друзья, все, кто знал Бориса Суранова, потрясены скорбным известием. Люди пишут о нем посты-воспоминания в соцсетях и на блог-площадках.
Поэт Дмитрий Сиротин:
"Ушел из жизни Борис Суранов, известный коми журналист. Общались мы с ним лет семь назад, когда пытался сотрудничать с крупным интернет-порталом Республики Коми, одним из создателей которого, если правильно помню, был Борис. Он пригласил меня писать статьи о воркутинских событиях, "в Вашем стиле" ‒ ну, то есть, в основном юмор да гротеск. Я написал несколько статей, но под каждой шли комментарии – один другого гаже и оскорбительней. Было такое чувство, что люди специально заходят, чтобы написать гнусь. Даже не читая толком статью. Устав оскорбляться, я в итоге отказался от этой подработки. Борис позвонил мне и долго упрашивал вернуться, и всё не мог понять, что тут такого – ну, пишут и пишут… "Не читайте". На то, мол, и свободная пресса, чтоб каждый мог высказать что хочет.
В конце беседы, перед тем, как положить трубку, так ни в чем меня и не переубедив, сказал устало: "Дмитрий, талантливому человеку нельзя всё принимать так близко к сердцу. Так и до пятидесяти не доживёте. Да если б я читал всё, что про меня пишут, и расстраивался бы…"
Не знаю, что произошло. С тех пор не общались. Но вот и сам Борис не дожил до пятидесяти. Ушел в 46.
Посмотрел сейчас его страницу в ВК, а там: "Заходил 14 декабря в 19:12". И – все. Больше не зайдёт никогда. И так это грустно. Берегите друг друга, братцы. Светлая память Борису".
Марина Суранова:
"Он был очень талантлив. Таким в нашем мире просто нет места. А еще он говорил, что не хотел бы жить долго...".
Павел Андреев:
"Мы познакомились в расцвет Коми блогосферы. И именно Борис этот расцвет первым заметил и максимально раскрутил, используя ресурсы как зам главного редактора "Красного знамени". В самое старое, консервативное СМИ Республики Коми Борис внес драйв и новую волну. Он верил в блогеров и новых авторов. Лично я обязан ему кучей знакомств и ряду самых интересных проектов.
Борис общался с тысячами людей, но умер (это мое убеждение) от одиночества.
Каждый раз, когда приходил к нему в гости, нас встречала его мама, с которой он прожил всю жизнь. 2 года назад она справила 80-летний юбилей. В июне этого года умерла. Борис, твои книги у меня на полке, а CD Нирваны регулярно играет в авто. Рок-н-ролл жив".
Елена Соловьёва:
"Мы когда-то давно спорили о Янке, и он говорил, что Янку просто "съели" ее поклонники, жадно питавшиеся ее эмоциями, ее надрывом, хотевшие от нее именно этого. Ели-ели и съели. Меня, конечно, бесили такие представления о людях и вообще его тяга к смерти, к кладбищам. Мне казалось, что он немного зациклен на ранних смертях своих друзей, некоторые были довольно близкими, некоторые были самоубийцами. Наши общие друзья быстро сгорали, и он старался их не забывать. Его тянула смерть, меня — жизнь, он часто оборачивался назад, я упрямо таращусь вперед и сейчас, и мы разъезжались в разные стороны. Встречались на могиле у Шопши, ну и еще в паре мест, почти не общались в последнее время. В то же время, он казался мне ужасно живучим, не раз была ситуация, когда он почти доходил до края и, пошатываясь, зависал над пропастью. А потом все равно выскакивал, шел куда-нибудь на Приполярный Урал, вел здоровый образ жизни. Моща была в человеке.
Целые годы мы общались много и близко. С середины 90-х, шутка ли. Пересекались на каких-то доморощенных рок-концертах, ближе познакомились уже в театре "Фантастическая реальность", за что отдельное спасибо Ларисе Ивановой. Потом много всего было. Слышали бы вы как мы собачились, громы и молнии друг в друга метали. Однажды я не разговаривала с ним год, на это была причина. Говорить о нем только хорошее я не могу, потому что он сложный был человек с кучей недостатков. Но мы давно перешли какую-то черту, за которой стали принимать друг друга целиком, как есть, это дорогого стоит. Не со всеми такую черту переходишь. Слишком много у нас было всего, что не затрется никогда, слишком много всего,что связывает так, что не развяжешься, слишком много прочных разноцветных нитей.
Летов посвятил Янке песню "Офелия", в которой было про "невидимый лифт на запредельный этаж". Вот Боря уехал на этом лифте, и где он теперь? Мне кажется, что сидит у отца на коленях, как на одной из его детских фотографий. И в голове все время крутятся строчки из романса Веры Холодной (он говорил, что это ее любимый): "Сердце мое, не стучи, глупое сердце, молчи". Это он пел, всякий раз.Господи, ребята, как больно-то...".
Павел Влизков:
Непонимание, горечь от того, что жизнь забирает у нас лучших людей - с этих чувств началось это утро после новости об уходе Бориса Суранова.
Именно Борису я обязан развитием и становлением в журналистике. Никогда не забуду ту атмосферу полного доверия и дружеский стиль общения между ним - многоопытным авторитетным журналистом, руководителем, - и мной - студентом филфака пединститута, рядовым зелёным сотрудником газеты.
Я ещё был школьником (наверное, учился классе в восьмом-девятом), когда впервые столкнулся с Сурановым. Именно столкнулся. Неожиданно. Была ночь, меня разбудили шумные голоса в квартире. В один момент дверь в мою комнату вдруг открылась, и туда на пару секунд заглянул высокий человек. Как потом оказалось, это был Борис - его и ещё кого-то мой отец после небольшого корпоратива пригласил к нам домой для продолжения дружеских бесед, они в то время вместе делали мегакрутую "Зырянскую жизнь". Я в те годы даже не думал, что когда-нибудь тоже окажусь в журналистике и буду работать в команде с Сурановым.
Спустя несколько лет, уже в мою бытность начинающим блогером, Борис повстречался мне на семинаре "Новые медиа и гражданская журналистика" - он на него, мягко говоря, сильно опоздал. Но ему можно было опоздать, ведь в новых медиа, блогосфере он и так был спецом и профи.
Ещё через несколько лет косвенное знакомство стало прямым. Суранов занял кресло заместителя главного редактора "Красного знамени", где я уже делал первые шаги по приглашению Елены Шелест. Как сейчас помню: захожу к нему в кабинет, говорю "Здравствуйте!", а он мне по-свойски: "Паш, давай на ты". Так и работали дальше в открытой, дружеской атмосфере, без недомолвок и тени недоверия. Борис, спасибо за всё. Светлая память. Соболезную родным и близким".
О месте и времени прощания с Борисом Сурановым станет известно позже.
"Комиинформ" присоединяется к соболезнованиям и скорбит об уходе талантливого коллеги.